Начав образование в Усть-Медведицкой классической гимназии, перешёл оттуда в Воронежскую военную гимназию. Окончил 2-е военное Константиновское и Михайловское артиллерийское училище. Закончил образование в Николаевской Академии Генерального штаба по 1-му разряду с причислением к Генеральному штабу.

Проходил службу в Российской армии на офицерских должностях с 1 сентября 1879 по 25 октября (7 ноября) 1917.

18 июня (1 июля) 1917 года Большим Войсковым Кругом Донского Казачьего войска был избран Донским Войсковым Атаманом — первым избранным Атаманом Донского войска в XX веке.

 

Послужной список[править | править код]

Из послужного списка: выпущен офицером в Конно-артиллерийскую батарею Забайкальского Казачьего Войска. На службу вступил 1 сентября 1879 года.

Занимал должности:

• Командир взвода Конно-артиллерийской казачьей батареи (с 1 сентября 1879),
• Командир эскадрона (1890 год (?) — цензовое годовое командование),
• Старший адъютант штаба 6-й пехотной дивизии (с 26 ноября 1889),
• Обер-офицер для поручений штаба 5-го армейского корпуса (с 27 апреля 1892),
• Помощник старшего адъютанта Штаба Варшавского военного округа (с 12 октября 1892),
• Старший адъютант Войскового Штаба Войска Донского (с 14 июля 1895),
• Штаб-офицер при Управлении 64-й пехотной резервной бригады (с 5 апреля 1900),
• Начальник Новочеркасского Казачьего Юнкерского Училища (с 25 июня 1903),
• Помощник Начальника штаба Войска Донского (с 25 августа 1906),
• Командир 2-й бригады 11-й кавалерийской дивизии (с 9 июня 1910),
• Командир 12-й кавалерийской дивизии (с октября 1912 по 16 февраля 1915, тяжело ранен в строю),
• Командир 12-го армейского корпуса (с августа 1915),
• Командующий 8-й армией (с апреля 1916),
• В резерве Верховного Главнокомандующего (с 5 мая 1917).

Присваивались воинские звания:

• Хорунжий (август 1879),
• Сотник (7 августа 1882),
• Подъесаул (10 апреля 1889),
• Штабс-капитан генерального штаба (26 сентября 1889),
• Капитан генерального штаба (21 апреля 1891),
• Подполковник генерального штаба (6 декабря 1895),
• Полковник генерального штаба (6 декабря 1899),
• Генерал-майор генерального штаба (31 мая 1907),
• Генерал-лейтенант генерального штаба (1914),
• Генерал от кавалерии (август 1915).

Военачальник[править | править код]

Во время Первой мировой войны как строевой командир отличался скрупулёзностью и личной храбростью. Генерал А. И. Деникин отмечал, что Каледин не посылал, а водил войска в бой.

Был награждён Георгиевским оружием, орденом Георгия 4-й степени за бой на реке Гнилая Липа у деревни Руда 12 октября 1914, а также орденом Георгия 3-й степени за бой под Калушем 12 сентября 1915.

Высшим достижением его как военачальника считается Брусиловский прорыв в мае 1916, когда армия генерала Каледина наголову разбила 4-ю австрийскую армию и в течение 9 дней продвинулась на 70 верст вперед.

Донской атаман[править | править код]

К Февральской революции Каледин отнесся отрицательно. Генерал А. А. Брусилов, характеризуя Каледина, отмечал, что он «потерял сердце и не понимает духа времени». Каледин отказался выполнять распоряжения Временного правительства о демократизации в войсках и был отстранен от командования армией, не получив нового назначения.

Весной 1917 года уехал на Дон. Уступив уговорам казачьей общественности, согласился выставить свою кандидатуру на выборах войскового атамана (его предшественник наказной атамангенерал М. Н. Граббе был арестован и смещён военным отделом Донского исполкома вскоре после Февральской революции, 7 (20) марта 1917 года). 18 июня (1 июля) 1917 года Большим войсковым кругом Донского казачьего войска был избран Донским войсковым атаманом. Из 700 делегатов за него проголосовало более 600 человек. Против были лишь часть казаков-фронтовиков и представители Хопёрского и Усть-Медведицкого округов^[4].

Каледин стал первым выборным атаманом Войска Донского после того, как в 1709 году выборность была упразднена Петром I. Осознавая своё положение, Донской атаман отмечал: «…Я пришёл на Дон с чистым именем воина, а уйду, быть может, с проклятиями».

13 августа в речи, произнесенной на московском Государственном совещании, Каледин приветствовал решимость Временного правительства освободиться от давления партийных и классовых организаций^[5]. На следующий день, выступая там же, потребовал «в целях доведения войны до победного конца поставить армию вне политики, запретить митинги и собрания в воинских частях, упразднить все Советы и комитеты выше полковых, а компетенцию оставшихся ограничить хозяйственными вопросами, дополнить декларацию прав солдата декларацией его обязанностей, решительными мерами поднять дисциплину на фронте и в тылу»^[5].

1 сентября военный министр А. И. Верховский приказал арестовать Каледина, однако Войсковое правительство отказалось выполнить приказ, и 4 сентября А. Ф. Керенский его отменил при условии «ручательства» Войскового правительства за Каледина.

В канун вооружённого восстания большевиков, когда казаки могли бы стать той силой, которую могло бы использовать Временное правительство против восставших, 17 октября Керенского посетили делегаты Донского казачьего войскового круга, отмечавшие недоверие казаков к правительству и требовавшие, чтобы правительство восстановило Каледина в правах командующего войском и открыто признало перед Доном свою ошибку. Керенский признал эпизод с Калединым печальным недоразумением и обещал в ближайшие дни сделать официальное заявление, дезавуирующее эпизод, однако своего слова не сдержал, и никакого официального разъяснения своевременно не последовало. 23 октября Чрезвычайная следственная комиссия вынесла постановление о непричастности генерала Каледина к корниловскому «мятежу». Историк революции С. П. Мельгунов отметил, что октябрьский отказ казачества от подавления восстания большевиков стал большой трагедией для России^[6].

Борьба с большевиками[править | править код]

Основная статья: Гражданская война на Дону

Генерал Каледин. Новочеркасск, 1918.

Обстановка на Дону в этот период была крайне противоречивой. В главных городах преобладало «пришлое» население, чуждое коренному населению Дона как по своему составу, особенностям быта, так и по политическим настроениям. Здесь — особенно в Ростове и Таганроге — господствовали социалистические партии, с недоверием относившиеся к казачьей власти. Рабочее население Таганрогского округа поддерживало большевиков. В северной части Таганрогского округа находились угольные копи и шахты южного выступа Донбасса. Ростов стал центром протеста иногородних против «казачьего засилья». Местные большевистские руководители могли рассчитывать на поддержку солдат из запасного полка, размещённого в городе^[7].

Область Войска Донского

25 октября (7 ноября) 1917 года Каледин выступил с обращением, в котором объявил захват власти большевиками преступным, и заявил, что впредь до восстановления законной власти в России Войсковое правительство принимает на себя всю полноту власти в Донской области.

26 октября (8 ноября) 1917 года, в то время как в Ростове Совет попытался взять власть в свои руки, Каледин из Новочеркасска ввёл военное положение в углепромышленном районе области, разместил в 45 пунктах войска, начал разгром Советов и установил контакты с казачьим руководством Оренбурга, Кубани, Астрахани, Терека.

27 октября (9 ноября) 1917 года Каледин объявил военное положение на всей территории Области и пригласил в Новочеркасск членов Временного правительства и Временного Совета Российской республики(«Предпарламента») для организации борьбы с большевиками.

31 октября (13 ноября) были арестованы делегаты Дона, возвращавшиеся со II Съезда Советов. В течение последовавшего месяца Советы в городах Донской области были ликвидированы.

Общественные деятели, приехавшие на Дон, обвиняли донское правительство в медлительности и политиканстве; однако вряд ли правительство и донской атаман могли проявить решительность в ситуации, когда, по свидетельству Алексеева, «идеи большевизма нашли приверженцев среди широкой массы казаков», которые «глубоко убеждены, что большевизм направлен только против богатых классов — буржуазии и интеллигенции…».

2 (15) ноября в Новочеркасск из Петрограда прибыл генерал М. В. Алексеев, сразу же обратившийся за помощью к Каледину в создании добровольческих формирований для борьбы с большевиками. Каледин, однако, отказал ему в просьбе «дать приют русскому офицерству», сославшись на то, что казаки-фронтовики устали от войны и ненавидят «старый режим», а потому донские полки, что возвращаются с фронта, защищать Донскую область от большевиков не желают и расходятся по домам. Многие полки без сопротивления сдавали оружие по требованию небольших красных отрядов, стоявших заслонами на железнодорожных путях, ведущих в Донскую область. Каледин попросил Алексеева «не задерживаться в Новочеркасске более недели» и перенести формирование добровольческих сил за пределы области. Несмотря на холодный приём, Алексеев немедленно приступил к практическим шагам. Уже 2 (15) ноября он опубликовал воззвание к офицерам, призывая их «спасти Родину» (см. статью Алексеевская организация).

Первые декреты Советской власти склонили основную массу казаков на сторону Советов. Среди казаков-фронтовиков широкое распространение получила идея «нейтралитета» в отношении советской власти. Большевики, со своей стороны, стремились всемерно использовать это колеблющееся настроение рядового казачества, восстановить его беднейшую часть (так называемое «трудовое казачество») против зажиточной, внушить мысль, что Войсковое правительство составлено из «классовых врагов»^[7].

Тем временем само Войсковое правительство раздирали межпартийные противоречия, а «иногороднее» крестьянство не было удовлетворено сделанными ему уступками (широкий приём в казаки, участие в станичном самоуправлении, передача части помещичьих земель), требуя радикальной земельной реформы.

7 (20) ноября атаман Каледин, прекратив попытки связаться с остатками низложенного Временного правительства, обратился к населению Области с заявлением о том, что Войсковое правительство не признаёт большевистскую власть, а поэтому Область провозглашается независимой до образования законной российской власти^[7].

26 ноября (9 декабря) ростовские большевики, обратившись за помощью к матросам Черноморского флота, выступили против Донского Войскового правительства и объявили, что власть в Области переходит в руки Ростовского военно-революционного комитета. Казачьи части, однако, отказались участвовать в подавлении восстания.

Каледину, по его словам, «было страшно пролить первую кровь», однако он всё-таки решил вступить в вооружённую борьбу. Поскольку казаки поначалу не желали ввязываться в бои, Каледин был вынужден обратиться к генералу М. В. Алексееву за помощью. Был срочно сформирован отряд офицеров и юнкеров в 400—500 штыков, к ним присоединилась донская молодёжь — гимназисты, кадеты, позднее подошли несколько казачьих частей, и Ростов был взят к 2 (15) декабря. Калединцы захватили также Таганрог и значительную часть Донбасса^[7]. С этого дня «Алексеевская организация» (с 27 декабря 1917 — Добровольческая армия) была легализована.

6 (19) декабря на Дон прибыл генерал Л. Г. Корнилов, сразу же подключившийся к деятельности генерала Алексеева.

18 (31) декабря Каледин, Алексеев и Корнилов вошли в так называемый «триумвират», который встал во главе Донского гражданского совета, созданного для руководства Белым движением на всей территории бывшей Российской империи и претендовавшего на роль всероссийского правительства. С ним вступили в контакт страны Антанты, прислав в Новочеркасск своих представителей.

20 декабря 1917 года (2 января 1918 года) приказом атамана Каледина № 1058 было разрешено формирование на территории Донской области добровольческих отрядов. Официально о создании «Добровольческой армии» и об открытии записи в неё было объявлено 24 декабря 1917 года (6 января 1918 года).

В конце 1917 года Каледин был избран во Всероссийское учредительное собрание в Донском избирательном округе по списку № 4 (казаки)^[8].

Однако «нейтралитет» казаков помешал Алексееву и Корнилову сформировать на Дону действительно многочисленную армию из добровольцев. Добровольческая армия воспринималась казаками как не вполне демократический институт, посягавший на их казачьи вольности, инструмент большой политики, до которой им не было дела. Казачество, наблюдая за серьёзными военными приготовлениями Советской власти в южном направлении, полагало, что они направлены лишь против «непрошеных пришельцев» — добровольцев. Этому взгляду не чуждо было и само Временное донское правительство, надеявшееся соглашательством с местными революционными учреждениями и лояльностью в отношении советской власти примирить её с Доном и спасти область от нашествия большевиков^[9].

Правительство Советской России, со своей стороны, в декабре 1917 года рассматривало Донское правительство атамана Каледина и Украинскую Центральную раду как основные оплоты контрреволюционных сил.

26 ноября (9 декабря) 1917 Совнарком РСФСР выступил с обращением ко всему населению «О борьбе с контрреволюционным восстанием Каледина, Корнилова, Дутова, поддерживаемым Центральной Радой»^[10]. 6 (19) декабря 1917 СНК РСФСР образовал Южный революционный фронт по борьбе с контрреволюцией. Главнокомандующим войсками фронта был назначен В. А. Антонов-Овсеенко^[11].

6 (19) декабря 1917 во главе южной группы войск Антонов-Овсеенко прибыл в Харьков и возглавил борьбу против казачьих войск Дона.

Ближайшая задача состояла в том, чтобы отрезать Украину от Дона и охватить Донскую область с нескольких сторон. Первоначально общая численность сил, направленных на Украину и Дон, составляла не более 6-7 тысяч штыков и сабель при 30-40 орудиях и нескольких десятках пулемётов — в основном это были сохранившие боеспособность части старой армии, выделенные с фронта и из тыловых запасных полков. По мере продвижения они увеличивались за счёт местных отрядов Красной гвардии Донбасса и присоединения большевистски настроенных местных гарнизонов^[12].

Главные силы Каледина группировались на Воронежском направлении. Их тыл обеспечивала формирующаяся в Новочеркасске и Ростове Добровольческая армия, к тому времени насчитывавшая до 2 тыс. бойцов. Мелкие партизанские отряды донских добровольцев и несколько регулярных казачьих частей занимали Горлово-Макеевский район Донбасса, откуда они ранее вытеснили отряды Красной гвардии. Внутреннее состояние калединских частей, однако, исключало возможность широких активных действий^[12].

К 25 декабря 1917 года (7 января 1918 года) Антонов-Овсеенко почти без сопротивления занял Донецкий бассейн. Отсюда он намеревался, действуя колоннами Сиверса и Саблина, уничтожить основные силы Каледина на Воронежском направлении. Дальнейшее продвижение, однако, замедлилось как в силу сопротивления противника, так и в силу своеобразия условий начального периода гражданской войны: боевые стычки сменялись переговорами и самовольными перемириями, которые заключали части обеих сторон друг с другом. В результате активно действовать начала только колонна Сиверса, но и она сильно уклонилась к югу от намеченного направления, причём в среде её частей, выделенных из старой армии, началось разложение. Обороняющиеся, воспользовавшись этим обстоятельством и собрав небольшие боеспособные резервы, короткими ударами осадили назад обе колонны Антонова-Овсеенко. Однако главная масса сил Каледина не обнаруживала желания воевать. В отношении неё была развёрнута активная агитационная работа, в которой приняли участие члены Донского ревкома^[12]. Чуть ли не единственной военной силой Каледина оставался партизанский отряд, состоявший преимущественно из учащейся молодёжи и сформированный есаулом (вскоре полковником) Чернецовым — до гибели последнего 21 января (3 февраля) 1918.

10 (23) января 1918 года в станице Каменской был созван Съезд фронтового казачества, который объявил себя властью в Донской области, объявил атамана Каледина низложенным, избрал казачий Военно-революционный комитет во главе с подхорунжим Ф. Г. Подтёлковым и 24-летним прапорщиком М. В. Кривошлыковым и признал власть Совнаркома. Новый ревком отражал преимущественно настроения середняцкого казачества; он не наладил взаимодействия с иногородними и рабочими, которые могли оказать ему действительную поддержку, и даже отрицательно отнесся к их военной организации; донские же части настолько разложились, что не желали драться ни на той, ни на другой стороне. Поэтому Каледину опять удалось достигнуть со своими летучими отрядами местного успеха, вытеснив Донревком 15 (28) января 1918 из пределов Донской области^[12].

Окончательно разложившиеся донские части были заменены на фронте частями Добровольческой армии. Эта мера позволила оборонявшимся остановить продвижение колонн Сиверса и Саблина. В это время, однако, в Таганроге, в тылу белых войск, вспыхнуло восстание, а кроме того, обе колонны усилились волной новых подкреплений с Украины и из центра. 21 января(3 февраля) 1918 колонна Сиверса вновь двинулась вперед и 26 января (8 февраля) 1918 установила связь с восставшими в Таганроге. Положение белых ухудшалось с каждым днём: казачьи эшелоны, стремившиеся проникнуть на Дон с фронта мировой войны, разоружались в пути. С Кавказа, однако, грозила действительная опасность: образовавшийся в Царицыне штаб «Юго-восточной» армии сосредоточивал в районе ст. Тихорецкой 39-ю пехотную дивизию старой армии с Кавказского фронта, чтобы перерезать сообщение Дона с Кубанью, захватив Батайск^[12].

28 января (10 февраля) 1918 года отряды красных заняли Таганрог и начали наступление на Ростов. Сопротивление белых на подступах к Новочеркасску и Ростову было окончательно сломлено, но колонны Сиверса и Саблина медленно приближались к этим пунктам, которые были взяты лишь 10 (23) февраля (Ростов) и 12 (25) февраля (Новочеркасск), тогда как Батайск ещё 31 января(13 февраля) 1918 был занят частями 39-й пехотной дивизии^[12].

28 января (10 февраля) генерал Корнилов известил Каледина о решении отвести Добровольческую армию на Кубань, поскольку в условиях наступления красных войск и в отсутствие поддержки со стороны казачества ей грозит гибель.

Мемориальная доска на церкви Новочеркасского кладбища

29 января (11 февраля) Каледин собрал заседание правительства, на котором сообщил о решении командования Добровольческой армии и о том, что для защиты Донской области от большевиков на фронте нашлось лишь 147 штыков. Он также заявил, что в таких условиях слагает с себя полномочия войскового атамана.

11 февраля 1918 года Атаман был подло убит.

Был похоронен на Новочеркасском кладбище, могила не сохранилась.

Семья[править | править код]

Алексей Каледин был женат на гражданке франкоязычного кантона Швейцарской Конфедерации Марии Гранжан (Марии Петровне), прекрасно владевшей русским языком и бывшей большой русской патриоткой. У них был единственный сын, в возрасте 11 лет утонувший во время купания в реке Тузлов. Имя сына неизвестно.

Прадед атамана Максим Дмитриевич Каледи́н, казак станицы Усть-Хопёрской, Усть-Медведицкого округа, имевший двоих сыновей, Василия и Семёна, жил на хуторе Каледи́н на реке Цукане в 30 вёрстах от станицы.

Дед атамана майор Василий Максимович, соратник атамана графа М. И. Платова, участник Отечественной войны 1812 года вернулся из Франции на Дон в 1815 году инвалидом, потеряв ногу. Имел четверых сыновей: Максима, Прохора, Емельяна и Евграфа, а также дочь Анну.

Отец атамана Максим Васильевич, участник Севастопольской обороны, вышел в отставку войсковым старшиной (казачий подполковник) и поселился в станице Усть-Хопёрской, где на Дону у него была водяная мельница. У него было трое сыновей и две дочери: Василий, Алексей, Мелентий, Анна и Александра.

Старший брат атамана Василий Максимович Каледин, окончив Усть-Медведицкую классическую гимназию и Артиллерийское училище, служил в Донской артиллерии, командуя 7-й Донской казачьей батареей, а затем Донским артиллерийским дивизионом. Во время Первой мировой войны командовал 12-м Донским казачьим полком и был награждён Георгиевским оружием. В романе «Тихий Дон» Михаил Шолохов, описывая службу Григория Мелехова в 12-м Донском казачьем полку, упоминает, что командиром полка был полковник Каледин. Это и был Василий Максимович Каледин — старший брат атамана. Во время Гражданской войны генерал-майор Василий Каледин был управляющим Отделом внутренних дел в атаманство генерала Петра Краснова.

Младший брат атамана Мелентий, родившийся в 1875 году, окончил Донской кадетский корпус (в составе 4-го выпуска) в 1893 году и Николаевское кавалерийское училище в 1895 году и был зачислен 12 августа 1895 года в Донскую артиллерию. Умер в раннем возрасте сразу после производства в офицеры. По одним сведениям — застрелился, по другим — разбился, упав с лошади.

Адъютантом атамана был его племянник Николай.

Атаман Каледин: хроника объявленного самоубийства

ААА

 

Донской атаман Каледин в 1918 году мог переломить ход российской истории. Но ему помешали..

Ростовские поисковики объединения «Миус-фронт» нашли место предполагаемого захоронения атамана Войска Донского А.М. Каледина, которое, как ранее считалось, было уничтожено большевиками. Возможно, находка останков генерала и атамана даст ответ на активно обсуждаемую сегодня конспирологическую его гибели: Каледин не покончил с собой, а был убит в результате хитроумно спланированного и коварно осуществленного заговора.

АТАМАН, ПРЕДАННЫЙ КАЗАЧЕСТВОМ

Алексей Максимович Каледин (с ударением на последнем слоге) относится к тому кругу культовых фигур российской истории начала XX века, которых долго, но безуспешно старались забыть в годы советской власти. Казачий офицер, отличавшийся личной храбростью, умом, интеллигентностью. Герой первой Мировой войны. Достаточно сказать, что прорыв в мае 1916 года на германском фронте, вошедший в учебники истории под названием «брусиловский», на самом деле был осуществлен 8-й армией под командованием А.М. Каледина, которая наголову разбила 4-ю австрийскую армию и в течение девяти дней продвинулась на 70 верст вперед. При этом командующий практически постоянно находился рядом с передовой. Генерал А.И. Деникин писал, что Каледин не посылал, а водил войска в бой.

Каледин отрицательно отнесся к Февральской революции и отказался выполнить распоряжение Временного правительства о демократизации войск. Напротив, он был сторонником наведения порядка на фронте и в тылу жесткими методами, требовал ареста всех солдатских советов и комитетов. Именно за это весной 1917-го его отстранили от командования армией.

Не получив нового назначения, Каледин уехал на Дон, и в конце мая был избран атаманом Войска Донского. Алексей Максимович стал первым избранным донским атаманом с 1709 года, когда выборность была отменена Петром I.

Генерал Каледин не принял Октябрьского переворота и 25 октября 1917 года выступил с обращением, в котором объявил захват власти большевиками преступным. Вместе с бывшим верховным главнокомандующим русской армией генералом М.В. Алексеевым Каледин стал разрабатывать меры по борьбе с большевиками. 27 декабря 1917 года была образована Добровольческая армия, а генерал А.М. Каледин вместе с генералами М.В. Алексеевым и Л.Г. Корниловым образовали триумвират, в котором Каледину принадлежала вся полнота власти в Донской области.

Между тем, идеи большевизма нашли приверженцев среди широкой массы казаков, которые отказывались идти в бой с большевиками. Даже офицеры, остававшиеся верными присяге, в лучшем случае соглашались нести милицейскую службу по охране правопорядка. Единственной боеспособной единицей в распоряжении Каледина оставался партизанский отряд под командованием есаула Чернецова, состоявшая из мальчишек: юнкеров и учащихся казачьих училищ. 21 января 1918 года после боя под станицей Глубокой этот отряд был уничтожен превосходящими силами "красных казаков", а пленного Чернецова зарубил председатель Донревкома Подтелков.

29 января в Атаманском дворце в Новочеркасске А.М. Каледин собрал заседание Донского правительства, на котором сообщил о том, что для защиты Донской области от большевиков на фронте нашлось лишь 147 штыков. Он вышел в соседний кабинет и пустил себе пулю в сердце. В своем предсмертном письме А.М. Каледин объяснил свой уход из жизни «отказом казачества следовать за своим атаманом».

Таковы общеизвестные факты. Версия самоубийства атамана до недавнего времени не оспаривалась никем. Обоснованное предположение о том, что Каледин был убит в результате заговора, прозвучало в книге кандидата исторических наук, исследователя казачества Вячеслава Родионова «Тихий Дон атамана Каледина». Теперь эта версия активно обсуждается исследователями, и находит все большее число сторонников.

НИ КРАСНЫМ, НИ БЕЛЫМ

«Каледина убили!» - категорически утверждает Родионов, выстраивая свою, очень стройную логически, и убедительную версию.
Вячеслав Григорьевич Родионов, по происхождению каменский казак, большую часть жизни живет в Москве. Искусствовед, кандидат исторических наук, научный работник, автор ряда книг и статей по теории культуры. Вячеслав Родионов еще имеет звание войскового старшины. Он активно интересуется историей казачества, и особенно вопросами его возрождения на Дону. В 2004 году в Ростиздате был издан его двухтомник «Казачий присуд», в котором Родионов подробно анализирует процесс возрождения донского казачества в конце 80-х - начале 90-х годов прошлого века.

В историческом понимании личность Каледина знаковая, ибо он по-своему видел предназначение казачества в охватившей Россию гражданской смуте. Он всеми силами противился вторжению на Дон большевистских войск, и в то же время старался не втягивать казаков в дела Белого движения. Такая политика зачастую не воспринималась даже ближайшими сподвижниками Каледина. В частности, Родионов особо выделяет фигуру казачьего историка, председателя Войскового круга и заместителя войскового атамана Митрофана Богаевского.

В тот роковой день 29 января Каледина словно подменили. Прежде угнетенного атамана было не узнать. Он был полон энергии. На утреннем заседании высказал резкие упреки в адрес Войскового правительства и его председателя М.П. Богаевского, назвав их «болтунами, от которых Россия погибла». На этом же заседании было принято решение о передаче административных полномочий городской думе Новочеркасска, который уже находился в блокаде «революционных казаков» под командованием старшины Голубова.

Большинство исследователей воспринимает это как акт слабости Каледина. Напоминают, что атаман собирался сложить свою власть на Войсковом Круге, намеченном на 6 февраля 1918 года. В.Г. Родионов уверен в другом: Каледин избавлялся от лишних обязательств, чтобы получить дополнительные возможности борьбы: уйти с верными казаками (а их насчитывалось до трех тысяч сабель) в Степной поход. Боевой генерал, сторонник решительных действий Каледин прекрасно понимал, что сидеть сложа руки в такой ситуации нельзя. Накануне было распространено обращение Каледина к казакам с призывом объединяться в борьбе против большевиков. Такой поход мог сплотить казачьи силы, переломить ход Гражданской войны и судьбу всей России.

Чем могла быть вызвана столь резкая перемена настроения донского атамана? Да тем, что накануне пришла весть о гибели полковника Чернецова, который был зарублен председателем Донревкома Подтелковым. Если бы Каледин ушел со своими сторонниками в партизанский поход, тогда бы не состоялся Войсковой круг и сложение полномочий атамана. А при таком раскладе событий вся полнота власти на Дону перешла бы в руки его заместителя, Митрофана Петровича Богаевского. Выходит, в этот поход атамана отпускать было нельзя?

«ДОНСКОЙ БАЯН» ПЕЛ БОЛЬШЕВИКАМ?

Роль М.П. Богаевского неоднозначна в истории Дона. Он закончил Новочеркасскую гимназию с большим опозданием, в возрасте 20 лет. Учился на историко-филологическом факультете в Петербургском университете, по окончании вернулся на Дон, был преподавателем истории, географии и латыни. Пробовал свои силы в публицистике.
После февральской революции 1917 года Богаевский ушел в политику. Избирался делегатом на несколько съездов. Был неплохим оратором: его называли «донской соловей», «златоуст», «донской баян». И самое главное - он имел знакомства в революционных кругах еще со студенческих лет в Петербурге.

В.Г. Родионов говорит об организации трех покушений на Каледина, после того как он отверг предложение Ленина о сотрудничестве. Атаман был открыт для общения, но подобраться к нему было не так просто. Для организации покушения нужен был человек из ближайшего окружения Каледина, у которого имелись бы причины убрать своего шефа. Таким был Митрофан Богаевский.

Последний день атамана Каледина историки описывают схоже. В два часа дня, после заседания, Каледин уединился в комнате своего брата Василия на втором этаже Атаманского дворца. Вскоре оттуда послышался выстрел. Вбежавшие увидели, что Алексей Максимович лежит на походной койке, без кителя, на его груди расползается кровавое пятно. Рядом на столе лежало предсмертное письмо.

Положенного в таких случаях расследования не было проведено. Точно неизвестно, из какого оружия застрелился (или был убит) атаман. Его в комнате не оказалось. На размышления наводит и тот факт, что очевидцы говорят о скрещенных на груди руках Каледина.

Комната, в которой нашли тело атамана, имеет два выхода: один прямо на лестницу, а другой во внутренние покои дворца. Если предположить, что Каледин, устав от нервного напряжения, прилег отдохнуть на кровать, к нему мог незаметно подкрасться убийца.

Известный исследователь Михаил Астапенко описывает подробно: «В комнату вбежал запыхавшийся Митрофан Богаевский... Увидев, что все кончено и Атаман мертв, он поправил голову покойного, осмотрел рану и полез под кровать и нашел сплющенную пулю».
Поднятую пулю Богаевский положил к себе в карман. На криминалистическом языке это называется сокрытием улик. А зачем он поворачивал голову Каледина? Не потому ли, что еще год после его смерти ходили слухи, что Каледин был застрелен выстрелом в висок?

Кстати, о предсмертном письме, найденном возле Каледина, стало известно только через три месяца, после изгнания большевиков с Дона весной 1918-го. Исследователи истории казачества в зарубежье называли его фальшивкой, поскольку Каледин призвал генерала Алексеева, которому было адресовано это письмо, не бороться с большевиками: «Казачеству необходимы вольность и спокойствие: избавьте Дон от змей, но дальше не ведите на бойню моих милых казаков».
«Мои милые казаки» - отнюдь не характерный оборот речи для генерала-фронтовика!

Взявшие в феврале 1918-го ненадолго власть большевики сразу арестовали Богаевского. Он содержался в Ростовском централе, а 1 апреля 1918 года председатель ростовской Чрезвычайной следственной комиссии Беруш-Рожанский вместе с начальником ростовской Красной гвардии Яковом Антоновым вывезли Богаевского из тюремной камеры в Балабановскую рощу и там расстреляли. Главный свидетель был убран?

К тому времени атаманом Войска Донского стал небезызвестный генерал П.Н. Краснов. Но вскоре, под давлением оппозиции, он уступил атаманскую власть... кому бы вы думали? Родному брату «донского баяна» - Африкану Петровичу Богаевскому! Вот еще один повод задуматься предоставляет нам история.

ОТПЕВАЛИ ТАЙНО, ХОРОНИЛИ НОЧЬЮ

Похороны А.М. Каледина напоминали самый настоящий детектив. Могила атамана считалась уничтоженной, хотя никаких свидетельств этому не сохранилось.
О том, как и где был похоронен А.М. Каледин, даже в 1918 году знал очень узкий круг людей. В Новочеркасске царила паника: вот-вот в город должны были войти красногвардейские отряды под командованием Рудольфа Сиверса. Церковь отказалась отпевать самоубийцу, которым оказался А.М. Каледин, и тем более хоронить его на церковной земле...

Хронологию тех событий восстановил казачий историк Дмитрий Ленивов, которому посчастливилось найти потомков бывшего председателя Донского правительства, ближайшего сподвижника Каледина, Евгения Андреевича Волошинова. Через несколько поколений семья передала устный рассказ о том, как был похоронен Алексей Максимович.

С телом атамана прощались перед большим строем, могилу у входа на городское кладбище Новочеркасска засыпали цветами и венками.
Настоящие же похороны организовали адъютант Каледина поручик Майборский и офицеры Новочеркасского юнкерского училища, которое несколько лет возглавлял Алексей Максимович. Отпевание все-таки состоялось поздно вечером, 1 февраля 1918 года, в церкви на городском кладбище Новочеркасска, и скорее всего батюшку заставили совершить этот обряд.
Проститься с Калединым пришли всего семь человек: Е.А. Волошинов, жена Каледина - гражданка Швейцарии Мария Петровна Гранжан, и пять офицеров. У генерала не было детей: его единственный сын утонул еще в детском возрасте, купаясь в речке Тузлов.

Ростовский историк Владимир Афанасенко говорит, что на отпевании в церкви было два гроба. Один роскошный, лакированный, красного дерева. Другой - цинковый ящик. Генерал Каледин лежал в цинковом гробу. Имя второго покойника осталось неизвестным.
Потом состоялись похороны. В могилу, вырытую перед кладбищенской оградой, опустили лакированный гроб. На холм установили крест и табличку и именем генерала А.М. Каледина.

Когда совсем стемнело, в землю опустили другой гроб. Уже в другую яму, вырытую в нескольких шагах от первой могилы, пределах кладбищенской ограды. В нее опустили цинковый гроб с телом Алексея Максимовича Каледина.
Над этим захоронением не стали делать холмика. Землю утоптали и присыпали снегом. Участники захоронения таким образом хотели спасти от надругательства тело генерала. Они рассматривали это захоронение как временное. Все были уверены, что вернутся в Новочеркасск через несколько месяцев, и устроят Каледину настоящие похороны, с отданием воинских почестей.

Они ошибались. Вскоре был зверски убит красногвардейцами Евгений Андреевич Волошинов. Всего на год пережила своего мужа Мария Петровна. Осталась неизвестной судьба поручика Майборского и других офицеров, хоронивших Каледина.

Вошедшие в Новочеркасск красные первым делом снесли с лица земли холм, обозначавший могилу Каледина. А 14 октября 1921 года специальная комиссия ДонЧК провела эксгумацию этого захоронения. В протоколе было отмечено: «тело гражданина Каледина А.М. не обнаружено».
Тема была закрыта на долгие годы. Все это время могила А.М. Каледина считалась утраченной.

В ДВУХ МЕТРАХ ПОД АСФАЛЬТОМ

Руководитель объединения «Миус-фронт» Андрей Кудряков говорит, что поисковым делом занимаются люди, которым интересна история Отечества, к какому бы периоду она не относилась. Обычно отряд работает на месте боев времен Великой Отечественной (отсюда название объединения), но тема Гражданской войны всегда была привлекательной.

- Поэтому, как только мы узнали о возможном местонахождении могилы Каледина, сразу выехали на место. Новейший английский металлоискатель показал, что на глубине двух метров находится цинковый гроб. Все с точностью в сто процентов совпало с данными историка Дмитрия Ленивова, с сохранившимися историческими документами, - рассказал Андрей Кудряков.

Сейчас это место никак не обозначено. Оно закатано асфальтом, здесь дорога для проезда автомобилей.
Интересно то, что цинковый ящик лежит вопреки православному канону, по которому полагается хоронить покойника головой на восток и в ногах ставить крест. Этот гроб ориентирован с севера на юг, что, как полагают поисковики, только подтверждает их догадку о временном характере этого захоронения.

Поисковики «Миус-фронта» внимательно осмотрели прилегающую местность. Сейчас здесь все засыпано снегом. Работы по эксгумации предполагается провести весной, как только сойдет снежный покров, в присутствии специальной комиссии. Если действительно в цинковом гробу обнаружат останки Алексея Максимовича Каледина, неизбежно возникнет вопрос о месте его перезахоронения...

Ответы на все эти вопросы может дать только вскрытие предполагаемого места захоронения А.М. Каледина, которое нашли ростовские поисковики объединения «Миус-фронт». Если там действительно лежат останки А.М. Каледина, тогда можно будет решить одну из загадок нашей новейшей истории.